Смелость, риск и праздник. Ольга Легошина
Москва – Рига. Именно так, а не наоборот, как поет певица Валерия. Дизайн и бизнес. Смелость творческого почерка и карьерных решений. Красота, хрупкость и эстетика, идущая рука об руку с бескомпромиссностью и решительностью. Эти и многие другие качества дизайнера интерьеров Ольгой Легошиной – основательницы колоритного CHANG BAR и управляющего партнера бюро Follow Beauty Interiors – раскрываются в разговоре с INTERIOR.
Расскажите, как вы остановились на выборе профессии, о начале своего творческого пути. Когда осознали, что дизайн – это ваша стихия?
Это связано с детскими воспоминаниями, когда я часто ездила к дедушке в Астрахань, а он был художником. Изучением рисунка профессионально я никогда не занималась, но мне всегда это нравилось. Я приезжала в гости, смотрела на картины, изучала цвета. Затем, когда появилась возможность, я начала активно путешествовать по Европе. Тяга к изобразительному искусству меня не оставляла, любила ходить в картинные галереи и музеи дизайна. Меня всегда интересовало не только классическое искусство, но и современное видение.
А мама была из бухгалтерской сферы, и настаивала, что мне нужно изучать экономику и менеджмент, что я и сделала. Затем я начала работать ЦУМе, непосредственно в финансовом отделе. Тем ни менее я была в мире красоты и моды, что тоже на меня повлияло. И вот я начала изучать макияж, параллельно с основной работой делать фотосъемки, постепенно начиная менять сферу деятельности. В то время было много поездок, много городов, новых эмоций, и я поняла, что не хочу заниматься финансами. Дома сама делала изменения, декорировала, но понимала, что нужно углубиться и познать процесс более академично, основательно. К тому времени мне было уже 27, такой возраст, когда возвращаться в институт полноценно на 4 года – непросто.
Вы решили рискнуть?
В Москве есть школа «Детали», которая обучает на самом профессиональном уровне за самое короткое время – год. И я поступила, для меня это был переходный момент, я поняла, что все, что знала до, – это даже было немного детским восприятием. Там я узнала про определенные каноны, получила основы и знания, точку опоры для дальнейшего развития. По окончании осознала, что хочу этим заниматься профессионально, и мы с моими одногруппницами (Юлия Жмырко, Юлия Мальчикова. − Прим. ред.) открыли бюро FBI – Follow Beauty Interiors.
Школа – это хорошая база, но как начали применять знания на практике?
Как и в любой другой творческой профессии, здесь нет предела, ты все время обучаешься. Я стала более уверенна в своих вкусовых предпочтениях, более собрана. Четко поняла, что мне нравятся цвета, яркие сочетания разных оттенков и принтов и что не нужно этого бояться. В школе тебе дают поле для деятельности, тебе оказывается поддержка преподавателей, они придают стимул и смелости. Нам всегда говорили, что можно пойти по двум путям: стать коммерчески успешным дизайнером, который делает шаблонные интерьеры, но есть вероятность, что при таком сценарии вы скоро станете себе не интересным. Или стать художником, что непросто. Позиционировать себя не как человека, который идет на поводу у трендов или, скажем, продаж мебели, а именно тот, кто диктует свой стиль и приносит личное видение. Часто дизайнерам непросто подать себя, из-за большой конкуренции сложно себя выделить. Это очень тонкая грань – когда пытаешься себя продать или предложить свой продукт и между тем, что ты в него вкладываешь, относясь к своей работе как к детищу, произведению искусства. Этот вопрос очень открытый. В силу творчества и артистизма, не каждому дизайнеру по силам именно продавать.
Удается сбалансировать авторство с запросами заказчика и коммерческой составляющей?
Это сложно. Я поняла, что не буду идти на компромиссы с самой собой, и многим предложениям, которые мне поступают, я отказываю. Я не считаю, что дизайнер – это ультрафункциональный профессионал, который может осуществить любые запросы и заказы. Как врач-терапевт, к которому приходят, и дальше он направляет к специалистам. Для меня дизайнер интерьера или декоратор – более узкоспециализированный профессионал. Я не готова заниматься проектами, где вижу, что не смогу найти общего языка с заказчиками. У каждого свое видение прекрасного, и мы просто не сможем состыковаться. Может, это и не совсем правильно с точки зрения коммерческого успеха, найти такой баланс сложно, но для себя я это решила. Плод моих работ должен не только радовать конечных потребителей, но и меня как автора.
На каких трех китах он основывается, ваш ДНК код дизайнера?
Первое – это смелость фактур, цветовых решений. Второе – для меня действительно важна экологичность и осознанность. Максимально использовать винтажные предметы мебели. Даже если я использую кожу, это будет винтажный предмет, а не новый. Третье – в любой проект я закладываю интересную идею, он должен обладать концепцией. Он не должен быть простым и понятным. Как и любое произведение искусства, интерьер не должен считываться до конца. В нем должны быть какие-то загадки, недосказанность. Многослойность.
Москва – Рига. Здесь вы уже 3 года, и у вас наверняка сформировался взгляд на процессы латвийского дизайна как со стороны, так и изнутри. Поделитесь наблюдениями?
До переезда я проводила достаточно времени в Риге, но не сильно была знакома с дизайнерской средой. Стилистически, сравнивая с европейскими решениями, казалось, что у Риги есть большой потенциал. Чувствовалось балтийское спокойствие, которое для меня было не совсем понятным. Я хотела привнести сюда больше смелости. До этого год прожила в Амстердаме, где любое место, в которое приходила, доставляло мне эстетическое удовольствие. Здесь в этом плане все проще, сам стиль, который присутствовал в заведениях, казался немного скучным. Возможно, это обусловлено темпераментом или тем, что заказчики не хотят рисковать. Белое, серое, кирпичные стены – это все понятно и в какой-то степени красиво, но мне казалось нафталинным. Хотя такие места есть во всех городах. Для меня четко считывалась осторожность перед тем, как отреагирует публика, вдруг не понравится. И я подумала, нет – нужно что-то менять, пытаться принести что-то новое. В тот момент и зародилась идея открытия Chang Bar.
В чем для вас главные различия работы и жизни на таких двух разных «планетах»?
Разумеется, Москва – это огромная конкуренция. Когда каждый день открываются рестораны. Даже если через несколько месяцев они закрываются, это бесконечный бурлящий поток, где все хотят друг друга удивить и никто не боится, ведь что бы ты ни предложил, народу это будет интересно и ново. Людям хочется постоянного движения. В Риге, в силу другого рода конкуренции, а в чем-то монополии, все насторожены и смелости в решениях нет. Сложно сравнивать монстра с пятью головами и маленькое пушистое животное. Я не говорю, что здесь ничего не происходит, просто другие масштабы движения, скоростей. Люди сдержанные и спокойные, никто не пытается чем-то кичиться. В Москве больше выпендрежа. В Риге есть нотка легкости, что мне очень нравится, нет ощущения пафосности. Хотя глобально сейчас многие дизайнеры и заказчики ко всему стали относиться намного проще, чем 10 лет назад.
Не скучаете по московскому драйву, контраст не слишком сильный?
Первое время он был достаточно сильный, но вначале я часто летала в Москву на объекты. Помню, как выходила из самолета, сразу накатывал этот поток, который могла выдержать максимум 2-3 дня и возвращалась в Ригу. Позже темп перелетов решила ограничить, начался проект бара, и Москва отошла на второй план. Отчасти скучаю по буре событий, которые там происходили. Даже в бытовом плане – в супермаркет, аптеку, ресторан ты можешь пойти круглосуточно и в любом месте. Сначала это был шок, что здесь я могу посетить ресторан только до 10 часов вечера, а потом открыт только «Макдональдс». Затем, конечно, привыкаешь, и организм адаптируется. Я поняла, что мой приоритет – это свежий воздух и спокойствие, а не только моменты, связанные с тусовками и магазинами.
А менталитет?
К латвийскому менталитету сначала я привыкала и адаптировалась. Вначале было непросто. Четко вижу разницу между русской и латышской средой, при этом общаясь и с теми, и с другими. Если сравниваем московских и рижских дизайнеров – все равно у каждого свой стиль. Как и у любого художника, есть свои почитатели и заказчики. Не знаю, связана ли стилистика с менталитетом или страной. Сергей Огурцов, его обожают в Москве, один из самых востребованных авторов, который регулярно входит топ 100 лучших дизайнеров AD, – он ведь из Риги. И у него совершенно другой подход, он нашел свою нишу. Для меня нет связи между страной, в которой ты родился, и дизайном, который делаешь.
Есть ли какие-то примеры в латвийском дизайне – предметов, интерьеров, или в архитектуре, которые резонируют с вашей картиной мира?
На тот момент, когда я переезжала, моим любимым интерьерным местом был бар XIII, я полностью разделяю его эстетику. Небольшое новое место, где подают завтраки, Katkevich – раньше казалось, что кирпич – это совершенно не мое, но там вместе с обилием винтажной мебели все смотрится гармонично, они молодцы, что нашли в этом шарм и свой стиль. Нравится ездить по историческим поместьям, в Рундальский дворец, но это не современная история. Знаю, что в последнее время открывается много заведений, но я вижу их похожесть между собой. Как-то мы обсуждали этот вопрос с Сашей Василенко, дизайнером Space Falafel. Можно ведь сделать смелее, но и он подтверждает, что на этот риск идут не до конца. Для меня как для человека, которому это максимально важно – этот момент, когда дизайнер не рискует… Я это вижу, и поэтому меня не цепляет.
Бюро FBI вы основали с коллегами в 2013 году. Насколько активно получается вести работу на расстоянии?
Это очень сложно сочетать. Я знаю дизайнеров, которые, находясь по ту сторону океана, способны жонглировать и руководить проектами, но это огромная командная работа. В принципе, ничего сложного в этом нет. Но так как я человек очень скрупулезный, я прихожу на стройку и всматриваюсь в каждый угол, мне важна каждая деталь. Если что-то будет сделано некорректно, я все это разворачиваю (строители меня за это «ненавидят») и прошу переделать. Удаленно, к сожалению, это все делать не вижу возможным. Есть дизайнеры, которые работают «в стол» − рисуют проекты, отдают заказчикам, и они их реализуют сами. Это не моя история. Это то же самое, если что-то купить, но не носить. Поэтому сейчас для меня совмещать работу в бюро крайне сложно. Есть отдельные элементы, которые я контролирую со своим партнером, но в целом на данном этапе я занимаюсь исключительно тем, что происходит в Риге. Хотя в Москве все кипит, люди хотят все больше вкладывать в дома, мой партнер интеллигентно настаивает на моем возвращении. Поле деятельности огромное, и для меня это боль. Понимаю, что есть куда развиваться, но здесь уже настолько комфортно, и дочка ходит в школу, что я уже не готова сейчас все бросить и возвращаться обратно. Пока это мой приоритет, посмотрим, что будет дальше.
Ваша студия также участвовала в телепроектах «Квартирный вопрос». Как опишете этот опыт для дизайнера?
Самый главный вызов для меня − это работа на камеру. У моей коллеги Юлии это получалось гораздо лучше, у нас вместе было два проекта, и на тот момент я уже жила в Риге. У редакции программы огромное количество дизайнеров, но они не готовы работать с каждым, поэтому было здорово, что выбрали нас. Там действительно реальные герои, и для них это неподдельные эмоции. Мы с ними встречались, обговаривали желания, у проекта свои сроки и достаточно небольшой бюджет – это тоже вызов. А мы ведь должны отвечать за качество: если пол – то деревянный, а не ламинат, если лепнина – то не пластик. Тем не менее было интересно приспосабливаться к определенным условиям.
Видите ли для себя профессиональную перспективу в Риге?
Она, конечно, есть, но в меньшей степени, чем в Москве. Сейчас я работаю над несколькими проектами, и в них тоже этот «московский» подход к смелости. Если мы говорим о коммерческих проектах, мне кажется, тут есть некий кластер местных топ-дизайнеров, к которым и обращаются заказчики. Я, конечно, могу с ними тягаться, но, возможно, пока еще присутствует какое-то недоверие. Возможно, этот момент «не до конца смелости» пока останавливает заказчиков. Я не скрываю своей бескомпромиссности, не буду создавать клише. Она, с одной стороны, конечно, классная, с другой – в чем-то мешает.
Есть ли у вас проект мечты?
Есть еще и мечты c позиции бизнесмена. Но если говорить о дизайне, я бы очень хотела сделать интерьер бутик-отеля. В каком-то интересном здании, возможно даже с реставрацией, все собрать по кусочкам и создать эксклюзивное небольшое и очень атмосферное место. Что касается частных интерьеров, то поработать либо на старинной вилле или в исторической квартире с фактурой модерна, что в тихом центре, – с высокими потолками, лепниной и каминами. Взять ее как полотно за основу и принести что-то свое, совсем нестандартное и новое.
Дизайн и бизнес – как удается сочетать эти два направления? И как они раскрываются в истории Chang Bar?
С одной стороны, это был сложный микс, с другой – мне понятный. Я знала, что любой бизнесмен, создавая стартап, всегда рискует, и это нормально. Есть конкуренция, какой-то тренд, в конце концов – статистика, которая говорит о том, что подобных закрытых, приватных баров в Риге нет. Куда приходишь, как к себе домой, этого и я пыталась добиться. Спрос рождает предложение – стандартная экономическая теория. Я была готова к тому, что это маленький рынок, и, возможно, это никому не будет нужно. Но поразмыслив, поняла, что это все отмазки, надо рисковать и идти навстречу мечте. Хотела дать людям новую возможность, новое дыхание, потому что и мне самой, и моему кругу единомышленников этого тут не хватало. Даже если это будет востребовано у минимального количества человек, это уже будет успехом и стимулом развиваться. Это было желанием совместить мои потребности в интерьере, определенную философию и бизнес-модель.
Концепция бара – это городская гостиная, закрытый клуб для своих?
Изначально Chang Bar задумывался и как дневное место, подобие салона красоты, экспресс-бьюти-услуг, где делают укладки, макияж, а вечером все превращалось бы в более тусовочное место светских посиделок за коктейлем. В итоге пока осталась только вечерняя часть, место встреч в неформальной обстановке. Я не хотела создать атмосферу стандартного бара, хотелось, чтобы тут ощущалась атмосфера домашней гостиной.
Какие стилистические направления вдохновили интерьер?
Здесь много предметов мебели из Италии, Голландии. Нет определенного направления, задачей было сделать многослойное и интересное место. С точки зрения фактуры и цвета я не боюсь разных цветовых свершений. Сначала я нашла пол, случайно увидела в интернете, это не terrazzo, а просто принт, его современная интерпретация, и он очень универсальный. Так, ниточка за ниточкой, вещи, материалы и фактуры собирались воедино. Практически вся мебель разная, и большая ее часть – винтажная, это было моей первоначальной задачей. Какие-то кресла из 40-х, какие-то − из 50-60-х годов, но обитые новой тканью. Люстры 1970-х годов заказаны в Праге. Вдохновила эстетика Японии, соответственно классические восточные мотивы шинуазри преобразились в настенные ширмы-зеркала. Тема продолжается журавлями на розовых, расписанных вручную обоях Gucci. Здесь велась глобальная работа с индивидуальными предметами. Очень нравится барная стойка, камень нам доставил Pilsakmens. Я точно хотела открытую стойку, которая располагает к общению с барменом. Хотя многие знакомые были удивлены, это достаточно необычно для местной публики. Наоборот – люди приходят на коктейль, и им должно быть комфортно общаться с тем, кто его создает.
Останавливаясь на теме винтажной мебели, есть ли какие-то основы ее правильной интеграции в интерьер или ошибки, которые легко допустить? Это основывается на интуиции или важны технические моменты?
Лично у меня – на интуиции. Здесь я не руководствуюсь какими-то правилами. Винтажным предметам характерны какие-то эпохи. Между ар-деко и midcentury тридцать лет разницы, их форма и наполнение разные, но друг с другом они смотрятся гармонично. Бывает, что эпохи не дружат между собой, но это тоже надо основывать на интуиции. Антиквариат неоклассицизма можно сочетать с 70-ми, но нужно чувствовать себя в этом уверенным. Останавливаться в одном интерьере на каких-то близких друг другу эпохах – более безопасно. Сейчас мир настолько универсален и открыт, что в любом сером бетонном лофте старинный бархатный диван будет смотреться замечательно. Опять же, это тонкий момент, и его нужно чувствовать. Часто все зависит от предмета − если я вижу, что он вызывает во мне какую-то эмоцию, я буду его использовать. Бабушкин комод или кресло – я стремлюсь к тому, чтобы мы это не выбрасывали. Все можно отреставрировать, дополнить другими предметами, и это будет смотреться круто!
Вы открыли Chang Bar год назад – как смотрите на развитие концепта в дальнейшем?
Мне хотелось добиться ощущения, чтобы люди, попадая сюда, чувствовали себя вне Риги. Получая отзывы от своих гостей, я вижу этому подтверждение, и это замечательно! Вначале бар работал в легком суперзакрытом формате для друзей, потом начали делать вечеринки с авторскими коктейлями, приглашали известных диджеев. Всю эту историю я сравниваю с Москвой 2000-х – модные культовые клубы, танцы, тусовки. Ощущение этого праздника и встреч с друзьями, веселой, классной атмосферы и общения, воспоминания о том времени и те эмоции – все это я хотела перенести сюда. Помимо того, что в Chang Bar можно прийти поболтать в приятной атмосфере, хотелось веселья. Раньше это было целым событием – красиво одеться, сделать макияж и прическу, прийти на классное светское событие послушать хорошую музыку. 70-е, диско, фанк, даже русский поп 2000-х – есть люди, которым и здесь это нравится. Поплясать под Диму Маликова – считаю, это просто святое! Именно это мне и хотелось предложить местной публике, но я не знала, что из этого получится. У нас не было какой-то выписанной стратегии или бизнес-плана, мы не давали никакой рекламы. Все происходило больше на эмоциях, пробах. Собралась слаженная команда, и мы видели обратную связь, что людям это нравится.
Несколько лет назад проект вашей красочной юрмальской квартиры завоевал страницы ведущих дизайн-изданий. Современный дизайнер должен сочетать в себе еще и навыки маркетолога?
Разумеется. Сейчас новая эпоха, за любым продуктом стоит личность. Конечно, мы все отличаемся, поэтому очень важно быть открытым и уметь донести свою идею до конечного потребителя. Делать это путем сложных стратегий сейчас, наверное, неправильно, ведь мир очень открыт, и чем проще ты это доносишь, через тот же самый Instagram как маркетинговый канал, тем лучше. Как я это вижу – если ты профессионал, ты обязан делиться информацией. Конечно, есть успешные дизайнеры, которые считают, что работа есть работа, а они стоят отдельно и не хотят афишировать проекты. Я к ним не отношусь. Я стараюсь быть максимально открытой: сказал «а», говори и «б». В то же самое время, личная жизнь и приватность не менее важны, скорее это вопрос баланса.
